Дж.М.
Где чернильной кляксой медленный океан,
стоголовый Тетис, тихо съедает землю
и, у вечно дрожащих Рук отобрав стакан,
драгоценной влагой тянется вверх по стеблю
одинокой травы, -- обесцененный лунный диск
близоруко щурится вслед уходящей тени
невозможного утра, чей тающий обелиск
и во тьме глубин понадёжнее, чем ступени.
Где чернильной кляксой медленный океан,
стоголовый Тетис, тихо съедает землю
и, у вечно дрожащих Рук отобрав стакан,
драгоценной влагой тянется вверх по стеблю
одинокой травы, -- обесцененный лунный диск
близоруко щурится вслед уходящей тени
невозможного утра, чей тающий обелиск
и во тьме глубин понадёжнее, чем ступени.